ЖЕНЩИНЫ НА ПОЛИТИЧЕСКИХ ПОДМОСТКАХ – ОНИ ПОРОЙ РВУТ В КЛОЧЬЯ НАШ ШАБЛОН

Один добрый человек из соцсетей сформулировал такую не лишенную резона мысль о женщинах, шныряющих вокруг всякой политики:

«В героизме Надежды Савченко, Толоконниковой с Алехиной из «Пусси Райот» или злостной нарушительницы ПДД Мары Багдасарян нет никакого героизма в человеческом, мужском понимании этого слова. А есть вековое бабское упрямство и дремучая бабская дурость.

Это то свойство натуры, которое заставляет женщину изводить упреками мужа, когда уже точно нужно остановиться, чтобы не доводить до греха. Оно заставляет матерей разлучать детей с отцом, хотя понятно, что это сделает их моральными калеками.

От этого врожденного качества баба впадает в раж и кроет матом бандюков в Гелендвагене, когда очевидно, что бить смертным боем будут ее мужика, которому придется за нее, дуру, вступиться.

Баба в припадке – сущая ведьма, исчадие ада, сгусток бешеного, абсолютного, беспросветного зла».

Однако тут есть, полагаю, повод задуматься и чуть поглубже.

С одной стороны, Мара Багдасарян, заработавшая некий политический окрас своими явно выходящими за грань простой проказы выходками – негодница. Плюет людям в рожу, позорит своего родителя, добропорядочного бюргера, замучившегося извиняться за нее.

Но с другой, она – абсолютно несгибаемый боец, не чета прочим трусливым мажорикам, которые чуть что – в кусты. В одиночку прет  против всей «карательной машины»: ментов, судей и даже адвокатов. Ее за это бьют – а она в своем упрямстве лишь крепчает: только выйдет из очередной отсидки за автохулиганство – и опять за руль.

У политических блудниц из «Пусси райот» была вся поддержка либеральной сборки, в том числе коммерческая. Политическую колыбель Савченко раскачивала вся Украина плюс Европа, а после – и решившая сыграть на ней «рука Москвы». А Мара – одна как перст. Напоминающая чем-то героя лермонтовского «Мцыри»:

«Как серна гор, пуглив и дик,

И слаб, и гибок, как тростник,

Он знаком пищу отвергал

И тихо, гордо умирал…»

То есть в кои-то веки возникла юная женщина с принципами – хотя в ее случае и самыми негодными: дурным образом доказать стране и миру нечто недоказуемое.

Но! А что если в ней проклюнулся некий призрак антиконформизма, который нынче бродит по Европе и России – только пока не может ни к чему прийти?

Да, женская упрямая натура в нынешнем бесцельном мире – это ад. И коня-мужа подсечет на всем его скаку, и избу свою подожжет!

Но, может, в этих вздорных выходках сидит какая-то неизъяснимая тоска стихийной женской натуры по чему-то настоящему, чего не дает ей ныне мужской сброд? Она же – мать, а это – не два пальца об асфальт, это такая сила, несжимаемая как вода, что способна инстинктивно рушить на своем пути все не отвечающие ее естеству шаблоны. И для продолжения человеческого рода, возможно, все же нужно что-то сверх нынешней бюргерской черты – война, геройство, просто дерзкий романтизм, – без чего киснет тайна размножения.

В Великую Отечественную те же бабы – санитарки, снайперши, разведчицы, станочницы – творили чудеса совсем обратного порядка, чем их нынешний пожог. Любили и своих мужей, и свою страну так, что им за это ноги надо целовать! Вспомните хотя бы эпизод из «Белорусского вокзала», где жена заплеванного неудачника идет, надев свой лучший платок, в церковь – ставить свечку за ее кумира-мужа. И это – не придумка режиссера: именно так моя мама любила моего отца, и мамы всех моих сверстников имели за душой эту свечу, что помогала выносить самый нелегкий порой быт.

И я скажу сейчас, возможно, несусветное, от чего кого-то вовсе перекосит. А что если эта дурная Мара Багдасарян – сегодняшняя реинкарнация героической Зои Космодемьянской? И все отличие их в том, что за бешеным упрямством прекрасной Зои была великая идея – а за бешеным упрямством Мары стоит только ее бешеное упрямство?

А обрети она подобную идею, которую родить способны только мужики – может, явила б чудеса совсем другого, не бессмысленного и асоциального, но настоящего геройства!

Ибо некая атомная сила в ней точно есть – как и в тех одержимых бабах, которые то носятся с портретом дутого царя, то истово бьются, поражая думских мужиков, за столь же дутые законы… И та страна, что сможет вперед других заставить этот атом служить себе, а не чему-то и похуже автохамства ярой Мары, достигнет самых выдающихся побед. Подобных той, которую когда-то помогла нам одержать своим отчаянным поступком несгибаемая Зоя.