КАК ПОБЕДИТЬ КРЕМЛЕВСКОЕ ВОРЬЕ

Как я и предрекал в статье «Крестная сила против властной: митрополит против губернатора», свердловский губернатор Евгений Куйвашев не стал гасить путем «запотевших полицаев» запрещенный им Крестный ход:

«Есть в этих людях, выступающих под знаменем бесстрашного Христа, сколько бы нынешние торгаши его именем ни опошляли это дело, нечто отчаянное, мешающее просто разогнать их в пинки, как обычную толпу».

Шествие, посвященное расстрелу семьи Николая II, спокойно прошло 17 июля в Екатеринбурге, в связи с чем его зачинщик митрополит Евгений Кульберг, чувствующий себя победителем, язвительно сказал:

«Когда служба закончится, каждый из нас отправится туда, куда влечет его сердце – кто-то пройдет домой, кто-то пройдет к близким. Кто-то пройдет на молебен в монастыре на Ганиной Яме... Передаю просьбу патриарха Кирилла «надевать масочку»...»

Некоторые комментаторы той моей статьи сочли, что этот крестный ход не нес никакой угрозы власти, ходоки не боролись с властным воровством и лучшей доли не просили, потому им и зеленая улица. Но это не так. Власть сегодня пытается жестоко пресекать любое самовольство по принципу градоначальника Беневоленского из «Истории одного города» Щедрина: «Всякий человек да опасно ходит». Ибо само непослушание, проявленное даже идейно близкими власти церковниками – такая трещина, из которой потом может вырасти разлом целой стены.

И я убежден, что будь наши взыскующие лучшей жизни граждане озарены тем же огнем, что и их сородичи, бесцельно поклоняющиеся дрянному царю – победа была бы за ними. Но что действительно имеет место в душах – страшно трудно перешагнуть этот порог повиновения начальству. Все-таки в путинской деспотии, насквозь пропахшей ладаном, церковь, хоть и отделенная обнуленной Конституцией от государства – это «те же яйца, только в профиль», и под ее хоругви не так страшно становиться. А требовать отставки Путина, реальных выборов или освобождения политзэков – это совсем другой табак.

Люди верны укоренившейся еще с советских пор привычке – храбро ходить с гранатой на вражеские танки, но не сметь раскрыть рот против паршивого инструктора райкома партии. Но в СССР нас оберегала целая система социальных институтов, убитых в конце концов этой стадной покорностью советских, не умевших так защищать свои права, как защищали Родину, людей.

Я уже приводил пример – и снова приведу. Развращенная безрогостью просителей чиновница в управе трещит по телефону, когда я к ней вхожу, и делает мне такую отмашку: мол пошел вон, не до тебя! Я же ей: «Вы мне и не нужны, где начальник ваш сидит? Сейчас ему расскажете, от чего я оторвал вас в ваши приемные часы». И следом – чудо перевоплощения. Радушная, как зазывала в кабаке, хозяйка кабинета сама пододвигает мне стул и с кучей извинений погружается в мою проблему. А лишь минутой раньше я был для нее точно такой же обсевок и отброс, как и те, кого без тени страха лупят на улице наши полицаи.

Ну а когда восстанет, перво-наперво морально, весь народ, то и президент наш – Путин, Гнутин – поведет себя точно так же, как та двуликая чиновница управы. В Кремле станут награждать передовиков науки и производства, чьи зарплаты и пенсии вырастут минимум до того, что получают сейчас их коллеги в Венгрии или Польше. А нынешние завсегдатаи Георгиевского зала – путинские холуи и олигархи – отправятся на зону лес валить...