И ВЕРНЫЙ ВЛАСТИ ТЕЛЕВИЗОР – ОДИН И ТОТ ЖЕ НА ВЕКА! МЫСЛИ РАЗНЫХ ЛЕТ. Александр Росляков. Писатель, журналист



И ВЕРНЫЙ ВЛАСТИ ТЕЛЕВИЗОР – ОДИН И ТОТ ЖЕ НА ВЕКА! МЫСЛИ РАЗНЫХ ЛЕТ Писатель – род мужской, хотя еще можно сказать «писательница». Но вот прозаик – уже на женский род практически не переводится. Прозаиня? Прозайка? Зато слово поэтесса – устоялось намертво. То есть сам русский язык склоняет дамскую литературу к стихотворчеству. Впрочем никто не запрещает никакой авторше побороться с устоявшимся – заехав в ранее чужое поле и сделав общеупотребительным слово «публицистка». * Много лет уже мы смотрим на чечен расширенными от страха глазами, а они на нас – такими же. У Лескова есть рассказ, как в глухой провинции дядя и племянник, запуганные страшными рассказами про грабителей, темным зимним вечером напали друг на дружку, чуть не до смертоубийства. И потом изумлялись: как это их угораздило? Да вот так именно: фантомный страх сделал из них реальных зверюг. * Когда-то в юности меня потрясла и чуть не заставила разрыдаться фраза из письма Чехова другу: «Да, я недавно женился. Впрочем в мои годы это уже незаметно, вроде лысины на голове». Тогдашний мой кумир, король мысли и слова – и вдруг такая жутко жалкая личная судьба. Жену свою он не любил; кажется даже, ненавидел, старался жить с ней поврозь, переписывался с раздражением. Зачем тогда женился? По какому-то таинственному залету, о котором нигде ни слова? Как так может быть? Столь же непонятна мне и судьба Маяковского. Написал: «Надо, чтоб поэт и в жизни был мастак. Мы крепки, как спирт в полтавском штофе», – пошел и застрелился. Считается, из-за несчастной любви. Но любовь не может быть несчастной. В моей молодости я пару раз бывал влюблен отчаянно и безответно. Но это такая вопиюще трепетная жизнь! Писал в подражание кому-то унылые любовные стихи, поскольку был плохим поэтом, но душа-то пела! * Говорят: «Женщина родила ребенка…» Мне это кажется неверным в корне. Моих детей родил я, поскольку женщина – всего пустая тара, сферический вакуум, порой еще и весьма агрессивный. А я – носитель и источник содержимого. * В советское время я успел поработать в нескольких газетах, например в «Труде» и «Комсомолке», далеко обгонявших по тиражам западные, которые, считалось, обгоняли нас по свободе слова. В редакциях тогда царила такая атмосфера: «– Писатель, классик, автор монографии «Литература – это я!» – Да ты на себя глянь, только строчки и умеешь гнать: «Как доярке от колхоза поднесли мешок навоза!»» Но потом в обнимку шли пить пиво, продолжая резаться на словах – но друг на дружку не стучали... Ну почти... И власть слова была в СССР до самого его краха невероятно высока: по газетной заметке снимали, назначали и награждали, запускали всякие промышленные и сельские новации. Свободы слова только вечно не хватало, поэтому приходилось изощряться в иносказаниях и остроумии, ими блистая, а не понурой обличительной фактурой, как сейчас... А когда добились своего, свергнув вместе с советской цензурой и советскую власть – то и свобода эта очень скоро как-то самоистребилась. Уже в демократических газетах 90-х можно было лишь дуть в одну дуду; инакомыслящих, которые в СССР, пиша иносказательно, вовсю сияли, как Галич, Окуджава или Высоцкий, сперва стали давить материально, а там и физически... И кончилось все полной дискредитацией всякой прессы и слова журналист, служившего в СССР настоящим знаком почета. Вот же бывают в жизни чудеса! * Если бы Путин воевал столь же яро, как Западом и Украиной, не с ними, а с бедностью родной страны, он, возможно, победил бы и эту бедность, и Запад с Украиной. * Все же никто даже из величайших поэтов земли Русской и близко не подошел к той абстрактной образности русского фольклора, где вроде ум за разум – но в целом изумительные выпуклость и выразительность. Например: Самолет летит, мотор работает, А мой Семен сидит, картошку лопает. Эх сыпь, Семен, да насыпай, Семен, А у тебя, Семен, брюки клеш силен!.. Или: Самолет летит, мотор работает, А в нем поп сидит, картошку лопает. Картошка вкусная, рассыпается, А в ней червяк сидит, улыбается… Тут все – могучий ассоциативный ряд, повторить который не под силу никакому, даже самому гениальному индивиду. * Когда я, студент филфака, попал на месячные военные сборы, то был дико возмущен их строевым бессмысленным анахронизмом. Нагло подошел к строевому командиру и задал ему на глазах таких же сосунков подковыристый вопрос: «Товарищ майор, я понимаю, зачем подстригать ножницами траву – чтобы красиво было. Но зачем шишки в лесу собирать – они же все опять нападают?» – «Чтоб служба медом не казалась». Сколько же раз потом я вспоминал этот ледяной ответ, когда жизнь нещадно мяла меня и молола – и в мыслях приходил на выручку товарищ майор с его стальными желваками! * За всю мою жизнь телевизор по сути изменился мало. При Брежневе он вовсю славил Брежнева, мир и Советский Союз. При Горбачеве точно так же – Горбачева, перестройку и добрый Запад. При Ельцине – Ельцина, добрый капитализм и хаял злой Советский Союз. При Путине – славит Путина, добрую войну и защитников Родины, защищающих ее с чего-то на чужбине, отдав свой дом на растерзание мигрантов. И хает плюс к злому СССР еще и дико разложившийся и падший с высот коленопреклонения перед бессменным вождем нашим до выпуска всяких вздорных Боингов и Мерседесов Запад. Бывали во всем этом небольшие отклонения вроде легкой качки корабля – но потом все снова возвращалось на тот же неуклонный, взятый у нас словно с самого изобретения этой государственной зеницы курс. Единственное новое – засилие все более омерзительной рекламы с выпрыгивающими из штанов в пользу ее заказчиков Пьеро и Мальвинами, включая самых знаменитых. Причем часто на самых патетических местах попутных фильмов и программ, отчего нормальным людям должно быть тошно – тогда на каких идиотов и выродков расчет? И все пуще кажется, что эта реклама и есть тут настоящее содержание, а все прочее – лишь способ к ней приманки... Ну и еще такая лютая цензура, что и комар инакомыслящий не пролетит! * Главной целью сталинских шарашек была не репрессия, а «перековка» враждебного, но полезного для жизни материала. В Америке или Англии тех времен заключение было голой карой: попавший за решетку терял там свои навыки – и выходил на волю деградировавшей личностью. Наши же шарашки давали попавшимся в них развивать свои способности донельзя. По поводу осужденного за крупную растрату Туполева Сталин сказал: «Нам нужно мстить ему – или чтобы он на нас работал?» И вытащил его из мертвой зоны туда, где ему были даны все условия для любимого дела, за что наш лучший авиаконструктор по гроб жизни был благодарен Сталину. Шарашки в огромной мере были не заключением, а, напротив, освобождением – оттого так и цвело в них всякое творчество. Увы, сегодня это во многом стало оправданием новых репрессий, где созидательного – ноль. * В сути дела Королева я подробно не копался – но факт, что он был осужден по законам своего времени. Возможно, и несправедливо. А сегодня все приговоры справедливые? Однако следом ему был дан карт-бланш сформировать свою ученую ячейку и искупать вину (возможно, мнимую, что не факт) не кайлом, а мозгом. А Туполев был жадиной, самодуром и зазнайкой. Его проступок был чисто вредительским: в командировке в США он купил за валюту чертежи американского боевого самолета в дюймах, что делало невозможным его выпуск в метрической системе СССР. Причина – хотел, чтобы у нас строили только его уникальные самолеты, непригодные для ожидавшейся Сталиным войны. Получил срок более чем по заслугам. Но Сталин исхитрился обломать его гордыню. Даже не так – поставить ее на службу не себе, а Родине, венцом чего стал уникальный бомбовоз Ту-95, летающий поныне. Хрущев жал потом на Туполева со страшной силой, дабы выдавить из него хоть что-то против Сталина, но тот ни слова против своего кумира не сказал. Кумира – потому что именно Сталин набросал схему этого Ту-95; Туполев сперва сказал, что сделать такой самолет невозможно – но потом, зараженный полетом мысли вождя, все же сделал. *** «Власть народа была расстреляна танками в 1993 году». С полного согласия этого же народа, которому Чубайс тогда сказал по телевизору: «По моим расчетам, на ваучер приходится даже не одна волга, а целых две. Но если победит Верховный Совет, вы не получите и по одной!» И народ пришел великой толпой на расстрел Дома Советов как на цирковое зрелище, с малыми детьми, благословляя от души этот акт спасения его заветных «волг»…