ДОНБАСС КАК ПРИКУП КРОКОДИЛЬСКОЙ ВЛАСТИ, ПРЕВРАЩЕННЫЙ В СБРОС

Житель Донбасса сокрушенно пишет:

«Плевать мне теперь на общество и на весь мир. Как писали в советское время, «в условиях реакции люди уходили во внутренний мир, впадали в мистику». До мистики, правда, я еще не дошел... Но что я понял за эти восемь лет войны, потом недовойны?

Все люди – сволочи, с легкостью через тебя переступят, даже не заметив – но это еще полбеды. Легкое изменение условий – и они превратятся в таких же садистов и убийц, как те, кого вчера клеймили сами. Государство – безжалостный молох, за ним надо все время присматривать и вовремя отскочить в сторону, чтобы не оказаться у него на пути...»

В этом признании сквозит почти физическая боль явно обнадеженного когда-то приходом «наших» человека, горько заплатившего следом за свою наивную надежду. Поскольку и для России, и для Украины Донбасс стал сперва эдаким прикупом в своей игре, а потом и вовсе сбросом.

Великие философские и религиозные идеи из голов правящих и тут, и там недолюдей ушли, остались чисто скотские, жевательные. Но так как нечто людское в них все же застряло и требует инстинктивно насыщения, невозможного одной жратвой утробной – происходит сублимация: властные недолюди пытаются насытиться за счет богатства внешнего. Но это невозможно в принципе – вот мы и видим в их владении совершенно лишнюю, дикарскую роскошь: громадные пустующие дворцы, золотые унитазы, царские домики для уточек и кортежи длинной в полгорода. Все остальное – Донбасс, Кузбасс, народное образование, медицина, культура  –  рассматривается исключительно как приложения к своей животной цели, как эти прикуп или сброс. Отсюда и это сучье свойство «превращаться в таких же садистов и убийц, как те, кого вчера клеймили сами».

Как можно привести этих властителей в человеческое чувство? Только путем постоянной долбежки снизу – так как сверху для них нет никого: в существующего лишь в людских душах бога они не верят, верят в одну ненасытную мамону. Об этом еще Чехов говорил:

«Надо, чтобы за дверью каждого довольного, счастливого человека стоял кто-нибудь с молоточком – и постоянно напоминал ему стуком, что есть несчастные, и что как бы он ни был сейчас счастлив, но жизнь рано или поздно покажет и ему свои когти...»

А сучьей власти когти надо показывать, не дожидаясь, когда это сделает судьба, которую та власть в больно покорной ей России ловко оседлала. Но российский люд, идущий медленно на дно, будет, видимо, помалкивать, пока его не оберут и не обгложут до основания, а затем или испустит дух – или направит молот свой на крокодилов, давящихся их неусвояемым уже куском.

И уход в себя – тут, разумеется, не выход. Надо, наоборот, выти из себя, как это сделала в 1992-93 годах 250-тысячная Абхазия, прежде ленивая и фестивальная, когда 5-миллионная Грузия пообещала ей поголовное истребление. Несопоставимо превосходившая и населением, и вооружением налетчица была разбита осатаневшими абхазами наголову, а впечатленная таким их подвигом Россия одарила Абхазию огромными для нее деньгами.

Правда, их живо растащили местные царьки, так и не смогши зарядить на них курортный рай в раю природном – но подражать надо благим примерам, отвергая скверные.