ЧУДОВИЩЕ

Мне вспомнился рассказ Эдгара По «Сфинкс»:

«...На закате дня я сидел с книгой напротив окна, из которого открывался вид на отдаленный холм за рекой... Подняв глаза, я увидел отвратительное чудовище, которое быстро спускалось с вершины холма...

Определяя размеры существа по стволам огромных деревьев, мимо которых оно двигалось, я убедился, что оно далеко превосходит линейный корабль... Пасть животного сидела на конце хобота футов в шестьдесят длинны и толщиной с туловище слона. У основания хобота – густая масса косматых волос, по обеим сторонам его – два гигантских рога футов в тридцать... Туловище с двумя парами крыльев – каждое около ста ярдов в длину... Изображение мертвой головы занимало почти всю грудь этого страшного существа... Когда чудовище исчезло у подошвы холма в лесу, я без чувств рухнул на пол…»

Но в итоге оказалось, что это всего-навсего мелкое насекомое ползло в окне по паутине – а огромным чудовищем казалось по закону перспективы, так как было в тысячи раз ближе фона, на котором его видел глаз...

Вспомнил же я этот сюжет в связи с другим чудовищем, нагнавшим его кровавой выходкой страху на всю планету и свой, втоптанный им в нищету, сверхсмертность и невежество народ. И что ему тут противопоставить, если у него и армия, и полиция, и «жадною толпой стоящие у трона», и «суд и правда – всё молчи»? При этом сама духовная основа вышибается из-под народа сапогами полицаев, вписавших в экстремисты гражданских светил Некрасова и Толстого и волокущих в камеру за демонстрацию их текстов...

И ощущение, что народ, насмерть перепуганный, как По его страшным видением, тоже «без чувств рухнул на пол» – ведь тут кровь полилась уже всерьез. И никто не знает, сколько ее потребуется для насыщения ненасытного чудища, лишенного сверхдолгой властью и возрастом всех иных утех – любовных, спортивных или застольных.

Я попытался припомнить, что же в нем есть такого грозного и жуткого, способного внушать тот страх на грани суеверного, которым поражен сейчас не смеющий и думать о его смене люд? Но на ум полезла одна ерунда вроде того, что «самое плохое – вцепиться в свое кресло руками и зубами», «хотели б – отравили», «терзали печенеги», «Ленин заложил атомную бомбу», «советские галоши»... А где же генеральная суть, цель, мощь, способные впрямь в оторопь вогнать? Ну, вроде «Аз есмь царь, волен, кого казнить, кого миловать!», «Прорубить окно в Европу!», «Землю – крестьянам, фабрики – рабочим!», «Есть такая партия!», «Догнать и перегнать Америку!», «Построить на одной шестой суши коммунизм!» Подобного нет и близко, разве что – «замучаетесь пыль глотать» и «мочить в сортире», но это все же из совсем другой оперы...

И тут я то ли с облегчением, то ли с обидным даже разочарованием ощутил то же, что и Эдгар По по раскрытию причины его жуткого видения: что никакое это не чудовище, а просто тьфу. А сделал его из насекомого чудовищем дефект людского восприятия, приверженность сородичей к холопскому наследию и всяким суеверным страхам.

Автору рассказа, пребывавшему в упадке духа из-за смертельной эпидемии холеры его времени, хватило мига, чтобы выйти из своего кошмара и увидеть в насекомом насекомое. Сколько еще лет или десятилетий потребуется для того же нам?