ВЕДЬ ВЫ ЭТОГО ДОСТОЙНЫ!

Штрихи к портретам

СВОЙ В ДОСКУ

– А 60 процентов в первом туре можно сделать?

– Нет проблем!

– А 70?

– Ну, если поработать…

– А 80?

– Если надо, значит надо!

– А 90?

– Да можно в принципе и 100, но незачем.

– А сколько вы бы порекомендовали?

– Где-то между 65-ю и 75-ю. Меньше – грешно, больше – смешно.

– Тогда в этих пределах, если можно…

– Можно все. Вы говорите: сколько нужно?

– Ну, пусть примерно будет…

– Не примерно – точно?

– Ну хорошо, пусть будет 70 и 28 сотых. Приблизительно.

– Зачем, сделаем в точности.

– А если вдруг…

– Исключено. С такими, сами знаете, людьми работали, и нареканий – никогда!

– Ну, тогда, стало быть…

– И станете, и будете! Все уже, слава Богу, свои в доску – и доска своя!

СМЕНЩИК

Какая-то во всем виде непропорциональность. То ли голова великовата, то ли глаза, то ли руки. То ли просто – не по Сеньке шапка. Зиц-председатель. Альтер эго. Царь Федор при премьере Годунове. Единственное от себя – знаток юриспруденции, постановившей раз и навсегда: закон есть дышло.

– С Владимиром Владимирычем мы… Да он, да я…

Нарочно для него с ним сколотили еще невиданный двуспальный трон, где не поймешь, кто снизу, кто вверху. И обалдели даже видевшие виды холуи!

ВЕРХОВНЫЙ ХОЛУЙ

Веско изображает думу на лице – при соблюдении положенного статусу бездумия. Имеет под собой еще огромный штат прислуги, держа всю эту продувную сволочь в кулаке. Она же, компенсируя униженный шесток, ездит с мигалками и крякалками по еще низшему народу как, примерно, кулаком по морде – что и зовется властной вертикалью.

В связи с приростом, в силу удвоенья трона, этой челяди роль ее мэтра только возрастает.

Но главное его достоинство, нашколенное еще на бывшей службе в ментовской – легко переходить от нагибания нижайших к поясным поклонам перед высшими. Такой же, говорят, Юпитер в галунах стоял на входе в еще старый «Метрополь». Поэт Есенин за червонец тушил о его лоб папиросу, на что тот с поклоном отвечал: «Премного благодарен!»

ПОСЛЕДНИЙ ДЕМОКРАТ

Когда песенка ортодоксальных демократов, сделавших немало для закрепления теперешней доски, вдруг оказалась спета, – они ударились в какое-то полублатное горлопанство:

– Кто, я? Да вы с ума сошли! Где, в каком Нижнем? Вы там были? За руку меня ловили? Какой вор Климентьев, кто дверь ко мне ногой открывал? Первый раз слышу! Кто всю страну раскрал? Да я тогда был вообще в круизе! Окститесь, когда я сидел в Кремле? Я туда только с папой на экскурсию ходил! Какие ваучеры? Я свой отдал в сиротский дом! Я вру? А прямо сейчас в бубен? Я угрожаю? Где? Кому? К барьеру – и стреляемся на адвокатах! Какая моя яхта – это дочкина! Да не лохматьте бабушку! Кто «не лохматьте бабушку» сказал? Я таких слов не знаю! Какой штатский Госдеп? Мне? В американских долларах? Да не смешите, доллар падает! Еще скажите, что я и его уронил! Ах признаете, что не я! Тогда о чем спор? С сумасшедшими не спорю!

ПЕРВЫЙ КОММУНИСТ

Заслуженный громоотвод Российской Федерации. Политическое кредо: чужих постов и кресел нам не надо, но и своих двух-трех не отдадим! Слова «капиталисты-компрадоры» произносит скорей с завистью, чем с ненавистью. Рекордсмен по шкале Гиннеса: сумел зарыть в песок самый большой за всю историю электорат. Мастер поносить антинародных президентов за глаза – и преданно смотреть им в рот при личной встрече.

Любимое слово – «солидный». «Вышли на солидную программу. Да, проиграли, но солидно! Ты мне солидную мигалку прикрути, ну и эту, хрякалку. Зачем? Чтоб аферистам не досталось!»

ЛИБЕРАЛЬНЫЙ ДЕМОКРАТ

Заслуженный артист прихожей; не так далек по сути от ортодоксального, но врет ближе к системе Станиславского – до полного самозабвения.

В Японии орал, слезя даже суровых самураев: «Курильскую гряду берите всю! Мы, русские, не обеднеем! У нас, русских, щедрая душа!»

В России: «Какие еще им Курилы? Обкурились, узкоглазые! Опились их сакэ, она же теплая – и бьет в мозги! Попросят еще раз – отнять и их Хонсю! И только так вопрос и ставить!»

Ходит на все выборы с тем же ударным Станиславским за душой:

«Чего они вам обещают? Поднять на 20 процентов пенсии? А я вам обещаю – в 20 раз! Каждому мужику по бутылке водки, каждой бабе по трезвому мужику! Женщина, вам сколько лет? 45? А я вам в паспорте поставлю 20, будете как новенькая! У вас, мужчина, сколько жен? Одна? А я дам две! Да хоть сейчас берите мою личную!»

И неизменное число его поклонников говорит о неубиенной любви нашего народа ко всякому театру, даже вопреки уму.

НАРОД

Великий немой, стоящий выше собственного понимания. Корень добра, ушедший целиком в ботву. Источник болеизъявления. Идущий на смерть, как римский гладиатор, с высоко опущенной головой. Глубоко верующий во всякую рекламу. Любимейшая: «Ведь вы этого достойны!»