ДЕТКА И РЕПКА

Сказка

Посадил Путин коррупцию – но не в тюрьму, чтобы не дай Бог не обвинили, особенно из-за бугра, в возврате к репрессивным методам, а в нашу благодатную для всяких насаждений почву. Как говорится, сунь в нее, где пожирней, оглоблю – вырастет тарантас!

Но Путин в тарантасах ничего не понимал – поэтому и сунул более понятную ему коррупцию. И выросла она большая-пребольшая, и развелось ее – что ничего уже, ни редьки, ни картошки рядом не растет, настолько пьет все соки из земли. Забила все, как ядовитый борщевик Сосновского, торчащий у нас с его огромными зонтами вдоль всех дорог.

И первыми же нас за это стали полоскать те соглядатаи из-за бугра. «Вот им не угодишь! – даже в сердцах воскликнул Путин. – В тюрьму не посади, сразу в репрессиях винят; а без тюрьмы что еще может у нас вырасти? Не тарантасы же!» Даже была мысль: наплевать на этот забугор – и навести порядок в пользу тарантасов. Но, как чекист, он знал: первую мысль диктует сердце – а хорошая мысля приходит опосля. И следом зовет своего малого Медведева:

– Хочешь повластвовать над всей страной? Тогда пойди и поборись с этой коррупцией, а я отсюда погляжу.

Медведев – молодой, ему оно и всласть, как всякому мальчишке хочется машину на папашиных коленках поводить. И как лег вечером в кровать, его и обуяли грезы:

«А что, не зря же не кого-то на коленки посадили, а меня! Есть, значит, во мне что-то такое, непростое! – как каждый выигравший по счастливому билету мыслит про себя. – Ну да, я в этих тарантасах тоже ни бум-бум, и что с того? Дело властителя – увековечиться, а не растрачиваться на ничтожные дела. Ельцин себя увековечил тем, что бандитизм развел. Путин – коррупцию. А я – борьбу с ней разведу!..»

В общем всю ночь мечтал, не спал, даже наутро небольшие синячки набрякли под глазами.

Ну, дальше все прошло легко. Путин-отец сказал стране: «Избрать моего детку, вашу мать! Он ту коррупцию, которую я посадил, и выдернет, как репку!» Страна ответила: «Рады стараться, ваше-ство!» Понятно: «им», значит, так надо; а против «них» переть – как против ветра дуть! И дружно проголосовали за.

А там уже и катит само действо. На Красной площади ОМОНом оцепили эту репку, уросшую корнями под сам Кремль. С 8-и утра нагнали останкинской массовки, своей и забугорной прессы; шел мелкий дождичек, и все ждут начала представления.

И вот уже к 11-и рев сирен, кортеж с Медведевым пронзает посиневшую от ожидания толпу – и он как солнце, разогнавшее сам дождь, выходит из машины.

Овации, поклоны зрителей; он в спорт-штанах и куртке героически идет к ботве и, поплевав на ручки, за нее берется.

Тянет-потянет – выдернуть не может!

Вот это да! Это реалити на самом деле шоу – чтобы наш действующий пуп чего-то на глазах всех да не смог! Народ в восторге; а на Спасской башне зажигается большой экран – и на нем группа «Квин» поет: «Show must go on!» И шоу продолжается.

Детка Медведев в микрофон, державным эхом отдающийся по площади, зовет на помощь бабки – Абрамовича, Авена, Фридмана и Вексельберга. Сам – за ботву, те всем кагалом – за его задок. Тянут-потянут – но так невпопад, что не поймешь, кто кого тянет. И репку выдернуть не могут.

Тогда он, оправившись от неудачного рывка, зовет газпромовскую дочку Миллера. Та, в бриллиантовых подвесках, стреляя глазками то на враждебный Киев, то на дружественный Минск, становится за бабками. Тянут-потянут – но вновь без толку.

Зовет тогда он правоохранительную внучку – и укрепляет ею цепь. Тянут-потянут – снова всуе.

Зовет тогда думскую жучку, угодливо виляющую Жириновским, и ставит ее в самый зад. Тянут-потянут – то же самое.

Зовет тогда киску-Миронова из Совета Федерации. Минуя жучку, та пытается задраться с ней – но детка шикает на этих приживалов, и они живо затыкаются. Но как ни тянут, снова ни шиша!

Народ уже в экстазе: вот это зрелище – и хлебом не корми! Болельщики и «Спартака», и «Челси», и «Дома-2» орут в одном объединительном порыве: «Медведев – чемпион!» Им вторит группа «Квин»: «We are the champions!»

И словно уже не только площадь, но и вся страна, весь наблюдающий за нами сквозь скептические стекла мир – тянут-потянут под уже родимое «Эх, ухнем!» Но и все вместе выдернуть эту проклятую коррупцию не могут!

И тут, а дело уже к ночи, зажигаются прожектора, в их свет откуда ни возьмись выходит из-за Минина с Пожарским Путин и обращается к затихшей враз толпе:

– Вы видели, как они старались?

– Да-а-а!

– А получилось у них?

– Не-е-т!

– А хотите, чтобы получилось?

– Да-а-а!

– Тогда сейчас получится, смотрите! – И из-под мышки выпускает на брусчатку групповую мышку – ротозеев из общественной палаты, сразу затевающих промеж себя мышиную возню.

Из уже притомившейся слегка массовки раздается:

– Ну, эти точно не помогут! Еще бы привел лебедя, рака и щуку!..

– Это что там за голос из сортира? Кто нам мешает вместе со светлым князем Клинским, то есть Невским биться за великую Россию против тех, кто против? А ну-ка сами усмирите их!

Слышны шлепки, удары из толпы – это сами банками от «Невского» забили тех, кто против.

– А теперь вся цепь – на линию! Детка за репку, бабки – за детку, дочка – за бабки, внучка – за бабки тоже, и кошки-мышки с жучкой не сачкуют! Готовы? Ну, пошла!..

Дробь барабанов; площадь замерла; тянут-потянут – и вдруг бац: вырвали!

Правда, не репку – а хвост от нее.

– Но и то – немало! – все сразу телекомментаторы трубят. «Первый шаг сделан!» «Лиха беда – начало!» «Путин с Медведевым обезглавили коррупцию!» – застрекотал на весь мир Интерфакс…

С утра над местом, где хвост оторвался от коррупции, стоят Путин с Медведевым; таджики швабрят площадь от пивных банок и прочего оставшегося после шоу мусора. Медведев, чеша репу, Путину:

– Эх, надо было под нее копать! Землю под ней рыть, почвы лишать… Тогда бы, может, и выдернули…

– Ты что, сдурел! А мы на чем стоим – не на земле? Кто ж роет под себя!

– Ну и чего теперь с ней делать? Хвост оторвали – и уже до корня не достать!

– Да ничего не надо делать! Шоу же было, все довольны, все смеются. Кровь смыли, трупы унесли… Надо о новом шоу думать!

– О каком?

– Да ты впрямь оторвался от земли! Уже все про коррупцию забыли, кризис на дворе. Надо сюда его тащить, потом ботвы лишать…

– Думаешь, опять прокатит?

– Неужели нет!

Тут этой сказке и конец – другой начало…