ЦВЕТЫ ЛЖИ

Я что-то брал в ларьке, даю пару бумажек – и вдосыпку мелочью. Но продавец мне: «Мелочь не берем». – «Почему?» – «Не принимает банк». – «Бейтесь, чтоб принимал!» – «Я б посмотрел, как вы бы там побились! Сами знаете, сейчас правды нигде нет!»

Но по большому счету эту мелкую монету у нас не принимают не банки и не продавцы – а сама жизнь. Поскольку нет в природе вещи, стоившей бы нашу современную копейку, пятачок или гривенник.

Вот на советскую копейку можно было купить школьную тетрадку на плохой бумаге, коробок спичек, стакан газировки без сиропа. На две – тетрадку на хорошей и газету, позвонить из автомата. Три копейки стоила газ-вода с сиропом и проезд в трамвае; пятачок – метро и автобус, пирожок с капустой, бублик с маком. А на гривенник уже – мороженное крем-брюле, кило картошки, полбуханки хлеба, в общем можно целый день прожить. Эта мелочь по стране давала крупный оборот, поскольку обеспеченные ей товары и услуги потреблялись в миллиардном исчислении. И была реальной для страны валютой: сравнить ту копейку с нынешней – будет примерно 100 к одному, несметно выше курса доллара.

Сейчас нашу копейку, пятачок и гривенник, не стоящие ничего, и нищий не возьмет. Зачем же было их чеканить, гробить цветной металл на то, что никому не нужно?

За одним единственным: надуть в очередной раз народ. В канун деноминации 97 года наши ученые, артисты, депутаты гнули с пафосом: надо вернуть российскую копейку! Придать ей полный вес – и тем спасти страну!

Но все же знали правду: деноминация в тысячу раз – вранье. Деноминировать рубль надо было минимум в 10 тысяч раз – тогда бы эта мелочь что-то значила. Но если б рубль тогда свели к реальному масштабу, слишком бы бросилось в глаза сравнение с еще не позабытыми советскими деньгами. По ним булка белого стоила 13 копеек, стала бы дороже 30. А пенсия, в среднем 60 рублей при СССР, скатилась бы на тот год до двадцатки. Средняя зарплата в 250 – до меньше сотни.

Но разве б Ельцину, мнившему себя спасителем России, понравилась такая очевидность? И холуи экономисты заодно с другими холуями провели менее бьющую в глаза деноминацию. В итоге чего у нас и завелись эти фальшивые по существу монеты.

Но эта ложь вошла в само нутро всей нашей страшно затянувшейся реформы. Краеугольный ее символ веры звучит так: до нее у нас были голые прилавки, а Гайдар добился все-таки их насыщения. Ложь это! Путем сокращения числа едоков он этого добился! И здоровых браков и потомства при советском строе и его материальной оболочке было больше, а не меньше, чем сейчас!

И чтоб свалить его в угоду ненасытным реформаторам, была разыграна такая комбинация. Всем объявили: не сегодня – завтра цены на все взмоют, – и тогда действительно с прилавков все смели и вся торговля рухнула. После чего явление гайдаровских ларьков заголодавшему народу было впрямь встречено как избавление. Такой же трюк у нас и посейчас в ходу при скупке всевозможных предприятий. Рабочим несколько месяцев не платят, затем является приватизатор-избавитель, скупает по дешевке у голодных людей акции, кидает им на хлеб – и они легко садятся на его крючок.

Затем страну убрали на аферу следующую – с ваучерами. Чубайс потом сам говорил, что никаких обещанных им «волг» в помине не было. Но высшая цель – необратимость реформы – дескать оправдывала лживое зазнамо средство. Но что это за цель, за фетиш – пожирающая население реформа, которая и может строиться только на лжи?

Затем пришло кровавое и не расхлебанное до сих пор вранье с Чечней, развязанной для оружейной контрабанды и других преступных схем наживы. И я уверен: война там не кончится, пока о ней не прозвучит вся правда и не осудят тех, кто для своих нажив, запечатленных в дачах по Рублевке, пролил там море крови.

Следом – не меньшее вранье со всеми Чарами, Хопрами, МММ; афера с ГКО, приведшая к дефолту; и, как говорится, далее – везде. И эта ложь уже настолько въелась во все поры нашей жизни, что даже перестала ей считаться, став стилем, смыслом, хлебом жизни всей.

Хотя, если выдрать обман с ваучерами из всего порочного контекста, я бы, может, и не рискнул на этот счет с Чубайсом спорить. Он спец, ему видней – а ложь, конечно, в эволюциях любого государства допустима. Когда-то даже, как гостайна и разведка, и необходима – когда служит в самом деле высшим, благим целям.

Но эта ложь не может быть, как в нашем случае, сплошной. На голой лжи не выстроить ни экономики, ни права, ни семьи и школы, ничего. У нас же все символы, святыни, праздники новой эпохи – одно лицемерие и ложь. День независимости – от кого? День примирения – какое примирение, когда сегодня бедные с богатыми уже составили две противоположные нации?

Вот еще миф, наддуваемый каждую годовщину путча 91 года, положившего начало нашей демократии. Путч этот, как известно, был почти бескровным. Танки, еще не обученные первым демократом Ельциным стрелять в людей, в них не стреляли и гашеные омоновцы их не лупили по хребтам дубинами, как в 93-м. Все больше братались – и единственными жертвами той заварухи стали трое молодых людей, вознесенных затем в исключительное звание Героев Советского Союза: Комарь, Усов и Кричевский. И хоть зашедшее у нас сразу после победы нашей демократии побоище дало еще несметно убиенных, почему-то вознесли именно этих, придав их подвигу какое-то знаменосное значение. Но в чем их подвиг, о котором как-то крайне скупо говорится, был?

Я в 91-м провел трое суток среди защитников Белого Дома, на четвертые ушел – когда дальнейшее вранье в лице свержителей Дзержинского и прочих выползших на гром победы мародеров перехватило эту самую победу. И могу, как очевидец, рассказать, как было дело.

Среди тех защитников, пришедших из самых чистых побуждений, были отдельные придурки, притащившие бутылки с бензином, чтобы под шумок во что-то их метнуть. Таких хлебом не корми, дай только запалить в доме мусоропровод, порушить детские грибки или пустить огонь в лесную сушь.

Организаторы защиты сразу поняли: поджечь в толпе боемашину с полным боекомплектом – жертв не оберешься. И из динамиков Белого Дома периодически неслось: ни в коем случае этих бутылок не кидать, у дураков их отнимать, – что люди поумней и делали.

Но за всеми безголовыми не уследишь. И группка их на выезде из тоннеля Садового кольца все же закидала зажигалками колонну БМП, шедшую вовсе не на Белый Дом, а мимо. Одновременно дорогу ей заперли троллейбусами – тут-то и состоялся этот подвиг. Только совершен он был не теми пироманами, которых подняли в национальные герои – а безымянными военными из запылавшей бронетехники. Они, поняв, что если жахнет, то улюлюкавшая наверху толпа костей не соберет, не дали стрекача, спасая свои шкуры – а сделали все, чтобы пробиться сквозь троллейбусный заслон.

Одной машине набросили покрывало на триплексы, она незряче заметалась по тоннелю – и в результате одного безумца раздавило гусеницами. Затем солдат вылез из люка и дал из автомата очередь поверх этих безумцев, чтоб их разогнать – еще одного размяло под машиной и другого сразило рикошетной пулей. Но благодаря действительному героизму экипажей колонне все же удалось пройти и сбить огонь с брони. Никто в итоге, кроме тех, чей подвиг слава Богу не удался, не погиб.

Но подлинных героев отдали под суд – потом хоть втихомолку оправдали. А на скрижалях славы написали уже названные имена.

Да, мертвым один Бог судья, и не о них здесь речь. А о той лжи, что политические мародеры сделали на их смертях – и завели ее в основу нашей идеологической храмины. На той основе мы с тех пор, как вкопанные, и стоим, твердя в порядке самооправдательной молитвы: все врут – ну и мы тут!

Во власти – одни негодяи, вне ее – дураки. Дума – самое хлебное пиар-агенство, штамповальня волеизъявлений одного единственного ее избирателя. Римский тиран Калигула ввел с почестями в свой сенат любимого коня – и всем сейчас до боли ясно, что введи Путин в эту Думу свою собачонку, ей там окажут ту же честь. Совет Федерации – то же самое. Поскольку сами наши выборы всех уровней сегодня – еще больший блеф. Самый ходовой товар на рынке нашей демократии – черный пиар, который там за «черный нал» решает абсолютно все.

По улицам смертельно убывающей страны катят такие «мерседесы», «хаммеры», «ролс-ройсы», что разеваешь рот. Но если сосчитать их парк – и тех, чьи легальные доходы позволяют их иметь, разница будет на порядок, если не на два. Знакомый судья говорит: «Подъезжает свидетель в таком джипе, на который мне не заработать за три жизни, спрашиваю данные – временно не работающий. И знаешь, сколько их!» И даже самый маленький ребенок уже знает: чтобы у нас что-то иметь, надо прежде всего уметь нечестно жить. Чем нечестней живешь – тем больше имеешь.

По телевизору – та же ложь, лживо назвавшая себя свободой слова, в двух главных ее видах. Один – забившие экран ток-шоу вне политики и вне реальной жизни большинства, где всякие болонки, визажисты, гусманы и прочая гламурная обслуга праздных дам. Там вечный праздник, вечная суббота – когда тяжелый понедельник в основной стране. Бомжи, голодные ткачихи и доярки, беспризорники от этой утешительно певучей развлекухи так же далеки, как марсиане; марсиане ближе, ибо о них там речь еще заходит, а о ткачихах и доярках – никогда.

И проблемные ток-шоу, где выступают политические сливки, кочующие с одной студии в другую, оседлавшие волну известности на вышеприведенной лжи. Мой друг, проливавший свою кровь в Абхазии за 50 тысяч русских, брошенных там в блокадный ужас этими говорунами, назвал их «заземлителями»: «Не правду ищут – а как увести ее в песок». По сути – это та же самая пиар-обслуга, что и Дума; только служит не единому заказчику, а тому, кто на сегодня больше даст. И более петлиста вся ее лапша. В мирное, так сказать, время – мели Емеля что угодно, но в известных рамках, выход за которые карается изгнанием с экрана. Но только бьет час Ч – и все Емели уже лепят дружно: «Голосуй или проиграешь!» «Итоги приватизации несправедливы, но священны!» И тут есть примеры просто поразительные. Прошлая Дума, при всей разнополярности ее Емель, приняла поправку к УК, снижающую порог ответственности за развратные действия в отношении подростков с 16 до 14 лет. И этот поступивший в свой час Ч заказ от дельцов детской порнографии проголосован был единогласно!

Самый же известняк в таких ток-шоу – сидящие на первых стульях люди самой новой, кассовой и уважаемой в залгавшейся стране профессии – политтехнологи. Но кто это такие? Профессиональные лжецы, гордящиеся тем, что сделают за деньги из макаки президента, поставщики того черного пиара, хуже пропаганды Геббельса, что превратил нашу демократию в посмешище.

Когда-то Солженицын написал страстный памфлет «Жить не по лжи», лупцующий советский строй, в котором лжи действительно хватало. Но еще не было такой бесстыжей, как в уже наши дни толкал с телеэкрана Починок: «Да успокойтесь вы! Это у нас не беспризорные дети, а безнадзорные!» И гора с плеч, и сотни тысяч беспризорников – самые страшные цветы всей нашей лжи, так ловко переназванные, уже не колют никому глаза и души! Эта сплошная ложь, как хорошо раскочегаренная топка, где уже сгорает все, и самые пылкие выпады против нее поставила себе на службу. И правдоборец Солженицын, помогший сковырнуть вчерашний строй и вписанный за это в нынешние святцы, лишь крепит своим честным словом новые оковы лжи.

Как с этим жить, воспитывать детей, которые родителей за эту ложь стихийно ненавидят – и ищут правду в героине и марихуане? В скинхедах или просто в клинском – чтобы притопить им свои юные мозги, бессильные с их отприродной еще чистотой против повального обмана.

Рецепт Солженицына: лично не лгать и подлостей не делать, – еще при его жизни умер, победил другой: «Не солжешь – не проживешь». И сегодня он, сочно налившийся в рекламе типа: «Колготки «Си-си» – шикарный выбор!» или «Ваша дочка – «Золотая бочка»!», – подмял все прочие искусства и их деятелей под себя.

Но я в конечном счете все готов принять, смириться со всесильным духом времени, с которым наше большинство смирилось через такое бытовое разделение на «мы» и «они»: «Ну, «они» – жулики, «им» надо!» Ну, значит, так надо и «нам» – и виноваты во всем мы же сами.

Но не могу смириться лишь с одним итогом этой лжи: с тем самым не виновным ни на волос беспризорным детским цветником.

Ленин, которого сегодня запинали все кому не лень, в самую голодную годину велел Дзержинскому, чей монумент свалили основоположники текущей лжи: пригреть всех беспризорников. И они при всех безумных трудностях страны были ей приняты – и дальше отслужили ей с лихвой.

Сегодня в стране есть такая сытость и такие нефтяные деньги, что можно без труда принять всех нынешних сирот. Но современные «они», которые язвят о Ленине, что прибыл в пломбированном вагоне из-за рубежа, при этом сами вывозя вагонами награбленное за рубеж, и капли той же человечности не проявили. С какой-то нелюдской, присущей лишь дамским ток-шоу глухотой отгородились от ими ж порожденного бездомного приплода. Который при текущем кривом мире меж ограбленными и грабителями – есть самое большое совокупное их зло и преступление перед своей отчизной и всем человечеством.